Александр Васильевич Сухово-Кобылин

Годы жизни: 1817 - 1903.

Русский математик, философ, писатель, популярнейший драматург, почётный академик Петербургской Академии наук.

Как гласит пословица, не было бы счастья, да несчастье помогло! Однажды, в силу несчастливым образом сложившихся обстоятельств, Сухово-Кобылин оказался вовлеченным в дело об убийстве. Сидя в тюрьме, от скуки и чтобы немного отвлечься от мрачных мыслей, он создал свою первую и самую популярную пьесу. «Свадьба Кречинского», написанная в 1850-1854 годах, возбудила всеобщий восторг при чтении в московских литературных кружках, в 1856 году была поставлена на сцене в Малом театре и стала одною из самых репертуарных пьес русского театра. Все три пьесы трилогии («Свадьба Кречинского», «Дело», «Смерть Тарелкина») изданы в 1869 году под заглавием: «Картины прошедшего».

"Авторство (или творчество) есть способность развить в себе напряженность, переполненность, избыток электричества, заряд; этот заряд превратить в представление или мысль; мысль излить на бумагу <…> и такой общественный акт духа сдать в кассу Человечества".

"Было на землю нашу три нашествия: набегали татары, находил француз, а теперь чиновники облегли..."

"Нет на свете справедливости, нет и сострадания: гнетет сильный слабого, объедает сытый голодного, обирает богатый бедного".

А. Сухово-Кобылин

Говорят, сегодня это имя мало кому известно. Его вспоминают специалисты, но, как правило, лишь в связи с громким судебным скандалом 1850-х годов, когда Сухово-Кобылин обвинялся в убийстве француженки Луизы Симон Диманш, своей любовницы. Правда, театры с большой охотой ставят его трилогию «Картины прошедшего» — либо целиком, либо выбирают из нее пьесу «Дело» (1861) или комедию-шутку «Смерть Тарелкина» (1869). Но несмотря на то, что и первая его пьеса «Свадьба Кречинского» (1854) прочно вошла в русский репертуар, Сухово-Кобылин всегда существовал отдельно от собственных сочинений и во все времена вызывал недоумение: его имени как бы не было. Его редко упоминали даже те немногие собратья по цеху, которые относились к нему благосклонно.

Так сложилось, что в русской культуре Сухово-Кобылин занимает особое место. Абсолютная иноприродность его пьес ощущалась сразу всеми — читающей публикой, зрителями, критикой, цензурой, актерским составом, привлекаемым к исполнению его пьес на московской и петербургской сценах. Один из его современников, писатель и государственный деятель Дмитрий Петрович Голицын, очень точно оценил «Картины прошедшего»: «Он написал фарс, невероятный, сбивающий с толка, как самые крайние измышления Козьмы Пруткова».

Сухово-Кобылин сознательно не участвовал в литературной жизни, как сам признавался не раз, «ненавидел класс литераторов», отвечавших ему «организованным молчанием», а нередко «тихой травлей», которой подвергались его публичные выступления, впрочем не частые. Главные персонажи его пьес — Расплюев, Кречинский — обрели словно бы отдельную от автора реальность, зажили самостоятельно. Само же имя Сухово-Кобылина отсутствовало, сознательно вычеркивалось из истории русской литературы. Когда в 1882 году в Александринском театре была впервые представлена пьеса «Дело», из зала по окончании спектакля послышались одобрительные возгласы: «Автора! Автора!». И многие тогда обернулись к кричавшим с ироничным недоумением: экие дикари! Кто там взялся выкликать мертвецов из их укромных могил? Вы, господа, тогда уж заодно и Дениса Ивановича Фонвизина вызвали бы на представлении «Недоросля»! А Сухово-Кобылину шел в ту пору всего 66-й год, и жить ему предстояло еще два десятилетия. «Для писателей того времени и позднейших десятилетий он был как бы невидимкой, некоторым иксом», — вспоминал критик и историк литературы Петр Боборыкин.

В чем же секрет этой сухово-кобылинской чуждости всему и всем, этого острого одиночества и несовпадения его собственных эстетических принципов, философских поисков с интересами современников-литераторов, мыслителей?

Сухово-Кобылин вошел в литературу случайно. «Свадьба Кречинского» создавалась как раз в то время, когда автор был обвинен в убийстве и находился под арестом. Литературный дебют оказался результатом сильной психологической травмы, по его собственным словам, «надвое разрубившей мою жизнь». Эта жизненная катастрофа и сделала из него — светского льва, жуира, сердцееда и острослова — драматурга и философа, почти затворника, навсегда расставшегося с Россией.

Так кто он, Сухово-Кобылин? Не драматург-дилетант, написавший всего три пьесы, словно бы случайно удавшиеся. И не профессионал-ремесленник. Сам он видит себя участником и очевидцем крайне болезненных исторических процессов, происходящих в России. Видит себя пострадавшим, жертвой и одновременно свидетелем и судьей. Ему открылась изнанка — бездна «российского кошмара». И этот опыт проживания, преодоления бедствий (в их числе и потеря состояния, уникальной фамильной библиотеки, собственного рукописного архива, уничтоженного в 1899 году во время пожара в Кобылинке, родовом имении) лег в основу личного испытания-эксперимента, в ходе которого он призвал к ответу русскую классику, европейскую философию (от Платона до Шопенгауэра), собственную биографию и судьбу. «Количество потерь в моей жизни превысило допустимые пределы. Со смертью и старостью я спорил пьесой „Смерть Тарелкина”, здоровым образом жизни, а также своим философским учением „Всемир”, в котором обоснована и путем математических исчислений доказана возможность перехода человечества, благодаря развитию, в другое качество, качество бессмертия», — писал он в дневнике в 1881 году. В течение нескольких десятилетий Сухово-Кобылин вел изматывающий судебный процесс, в который были вовлечены тексты и авторы. Следователь и прокурор в одном лице, он предъявлял улики, выстраивал систему доказательств, обосновывая прегрешения оппонентов. Так, целый список претензий накопился у него к Александру Островскому. Непримиримая односторонняя тяжба с Львом Толстым продолжалась с начала 1880-х годов. Сухово-Кобылин обвинял автора романов «Война и мир» и «Анна Каренина» в ереси, воровстве, литературном плагиате, собирал информацию о скандалах, в которых был замешан Толстой.

«Вывести на чистую воду мошенников» — так Сухово-Кобылин видел задачу своих литературно-философских занятий. А драматическая трилогия — это одновременно и биографическое свидетельство, и расследование. <…>

Анекдот превращается в притчу, а потом становится неотвязным кошмаром. Наш культурный опыт услужливо подбрасывает аналогии. Русский Кафка? Пожалуй, хуже.

Стоит понимать, что трилогия писалась долго — не одну эпоху. Изменились, казалось бы, и автор, и жанр, а герои — реинкарнировали. Обычная комедия привела к фарсу, где действие — скорее предлог, а события — в основном речевые.

Но почему сквозь безопасную пленку времени, отделяющую нас от давно прошедших времен, нет-нет да и прорвется что-то обжигающее? Все дело в каком-то особом «химическом составе» сухово-кобылинской драматургии. Каждая часть трилогии отмечена именно провиденциальной завершенностью и неизбежностью, в которых сгущается гротесковая абсурдность российской истории. Абсурд в квадрате. Абсурдное житье, абсурдное нежитье. Абсурдная бессудность и абсурдный суд. Сухово-кобылинская практика — это еще и суд над абсурдом. Расплюев — это сгустившийся российский абсурд, и прежде всего судебно-правовой. И чем абсурдней, чем невероятней, тем подсудней. Сухово-Кобылин судит стихией абсурда. И в этом — открытие и залог единства его трилогии. И если разглядеть эту фактуру сухово-кобылинского театра, если принять его оптику, сквозь которую он видит уголовно-юридические парадоксы и бюрократическую фантасмагорию, то эти мир и язык, казалось бы «антикварные», оказываются остро современными.

Елена Пенская
Фрагменты статьи «Хуже Кафки: зачем сегодня читать Сухово-Кобылина»
(Читать полностью)

Предлагаем вам посмотреть ставшее классическим прочтение пьесы "Свадьба Кречинского" в постановке Малого театра СССР:

См. подробнее:

ВикипедиЯ

В библиотеке Мошкова

Читать онлайн

Читайте статью Ольги Кузьминой о пьесе А. Сухово-Кобылина "Свадьба Кречинского" в ее авторском проекте неМодное Чтение.

Предлагаем также литературу по теме из фонда Канавинской ЦБС:

Произведения:

1. Сухово-Кобылин А.В. Свадьба Кречинского : комедия / послесл. В. Туниманова; худож. Н. Муратов. - переизд. - Ленинград : Детская литература, 1983. - 96 с. : ил. - (Школьная библиотека).
2. Сухово-Кобылин А.В. Трилогия / вступ. ст. И.Д. Гликмана; худож. М.А. Таранова. - М. : Художественная литература, 1955. - 309 с. : ил.

О жизни и творчестве:

1. Белоногова В. "На Выксе писал Кречинского..." : [драматург А.В. Сухово-Кобылин на Нижегородской земле] // Земляки. Нижегородский альманах. - Нижний Новгород : Книги, 2014. - С. 345-347.
2. Бессараб М. Сухово-Кобылин. - Москва : Современник, 1981. - 304 с. : ил. - (Любителям российской словестности).
3. Виноградова Т. Александр Сухово-Кобылин: 1817-1903 // Нижегородские страницы: с крестом и звездой. - Нижний Новгород, 2008. - С. 52-53. - (Нижегородский край в истории Отечества. Вып. 3).
4. Встречи с прошлым : сборник материалов ЦГАЛИ СССР. Вып. 3 / под ред.: И.Л. Андроникова [и др.]. - 3-е изд. - Москва : Советская Россия, 1987. - 448 с. : ил.
5. Здесь родился А.В. Сухово-Кобылин: [Большой Козловский переулок, дом 13/17 (Ныне здесь находится Фонд "Пушкинская библиотека")]// У книжной полки. - 2004. - № 1. - С. 88.
6. Марченко А. Сухово-Кобылин: pro et contra // Новый мир. - 2007. - № 9. - С. 184-188.
7. Рассадин С.Б. Гений и злодейство, или Дело Сухово-Кобылина / С. Б. Рассадин. - Москва : Книга, 1989. - 352 с. - (Писатели о писателях).
8. Соколинский Е. Введение в практическую вампирологию : [образ вампиров в классической литературе и театре] // Библиотечное дело. - 2013. - Сент. (№ 18). - С. 11-17.