Историк Нижнего Новгорода

На этой странице вы можете прочитать почти полную, лишь с небольшими купюрами, вступительную статью Ю.Г. Галая к переизданному в 1998 году "Нижегородской ярмаркой" главному труду Николая Ивановича Храмцовского "Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода", вышедшему в рамках исторического проекта "Нижегородские были". Эта статья, очевидно, наиболее полная биография "отца истории Нижнего Новгорода".

Однако нигде в источниках, доступных широкому кругу пользователей, нет информации о месте захоронения Николая Ивановича. Известно лишь, что "при помощи своих друзей и почитателей Храмцовский в 1879 году переезжает к своим богатым родственникам в Вологду, где и проживает на их попечении. Несмотря на одолевающие его различные недуги, он упорно продолжал заниматься краеведением и историей до самой кончины, последовавшей 16 ноября 1890 года".

В июне этого года, прежде чем отправиться в гости к моим родственникам в Вологду, я обратилась в Государственный архив Вологодской области. 17 июня в мою электронную почту пришел следующий ответ:

"В архивном фонде Вологодской духовной консистории в метрической книге Зосимо-Савватиевской церкви города Вологды за 1890 год имеется актовая запись № 10 о смерти 16 ноября Николая Ивановича Храмцовского, 72-х лет, мещанина города Ржева Тверской губернии. Погребен 18 ноября на Введенском кладбище. (Даты по старому стилю).

(Ф. 496, оп. 23, д. 6, лл. 85об-86)

В настоящее время Введенское кладбище находится в городе Вологде на улице Добролюбова."

Выражаю глубокую признательность сотрудникам КАУ ВО "ГАО" Бормотовой Н.Н., и.о. директора, и Яньшину А.В., зав. отделом исполнения социально-правовых запросов, за предоставленную информацию.

К сожалению, эту информацию я получила уже по возвращении в Нижний, так что посетить Введенское кладбище мне не довелось. Помочь мне и найти могилу Николая Ивановича Храмцовского взялся мой дальний вологодский родственник Александр Волоцкой. Увы, пока его поиски успехом не увенчались. Вот фрагмент нашей переписки от 28 июня: "Я таки побывал сегодня на кладбище, но нужной нам могилы предсказуемо не нашел. Хотя дореволюционных захоронений там довольно много, в основном, рядом с церковью (точнее, тем, что от нее осталось). Все старые могилы совершенно заброшенные, многие каменные памятники сброшены с постаментов, а на кованых крестах, которыми увенчаны другая часть могил, все надписи стерлись. Думаю, надо наведаться в их администрацию, может там есть какие-то сведения". 2 июля пришло еще одно сообщение: "Звонил по нескольким номерам, которые нашел в интернете, мне ответили, что никаких списков захоронений у них нет; тех, кто занимался бы этим вопросом, тоже не знают".

Очень жаль, что наше маленькое историческое расследование пока не дало результатов и, скорее всего, могилу историка Нижнего Новгорода найти не удастся.

Татьяна Шепелева. Август 2014 года

Ю. Галай

Историк Нижнего Новгорода

Н.И. Храмцовский родился 15 декабря 1818 года в городе Вологде. По семейному преданию его фамилия произошла от польских дворян Храмцевичей. Будущий историк Нижнего Новгорода не имел систематического и всестороннего образования. Начатки знаний он приобрел в доме своей бабушки, где его главной воспитательницей и учительницей была сестра матери. Кроме того, на уровень его образования большое влияние оказал чиновник А.М. Приликаев, которого краевед вспоминал с величайшей благодарностью.

Таким образом, Николай Иванович получил лишь домашнее воспитание, но любовь к книге и постоянное упорное самообразование сделали его человеком весьма начитанным и грамотным.

Нижний Новгород, куда в 1828 году переехали Храмцовские, в культурном отношении был более развит, чем Вологда. Храмцовские старались не отставать от культурной жизни города, в частности, часто посещали театр, беря с собой Николая. Зародившуюся в те годы любовь к сцене он пронес через всю свою жизнь.

Восемнадцати лет Николай Иванович поступил письмоводителем в Нижегородское соляное правление, где дослужился до счетовода, затем казенного приказчика и, наконец, как и отец, стал помощником комиссионера по перевозке соли. Начальством он аттестовался «самым исправным и благонадежным человеком».

По делам службы ему приходилось разъезжать не только по Нижегородской губернии, но и бывать во многих городах империи, что расширило его кругозор.

Во время частых поездок по делам службы Николай Иванович вел служебные записи и дневники. Постепенно накапливался интересный бытовой материал, который требовал выхода. В результате появилась напечатанная в московской типографии Августа Семена книга «И русское сердце не камень. Были из жизни на святой Руси» (1846 г.).

Первый опус молодого литератора был встречен критикой прохладно, если не сказать большего. Вывод автором был сделан быстро и решительно: изящная литература не для него. Тем не менее, благодаря вышедшей книжке он слыл в Нижнем за писателя.

Чиновника привлекла история. По его признанию, он еще в 40-х годах, в своих служебных поездках с любопытством осматривал памятники старины, храмы и надгробия.

По всей видимости, толчком к изучению нижегородской истории послужило знакомство Николая Ивановича с любителями местных древностей архимадритом Макарием, впоследствии известным историком церковных древностей, и П.И. Мельниковым (будущим писателем Мельниковым-Печерским). Именно они привлекли его к обработке старых документов, которые усердно собирала учрежденная в 1849 году для разбора древних актов и рукописей Нижегородская временная комиссия. Хотя он и не являлся ее членом, но участвовал в работе, так как, по утверждению современников, «очень легко читал неразборчивые старинные рукописи и свитки, переписывая их на современную русскую скоропись».

Увлекшись нижегородской историей, Храмцовский стал выискивать сведения о нашем крае в различных специализированных изданиях. В его личном архиве сохранились выписки из таких редких изданий как: «Древняя российская Вивлиофика», вылущенная в конце XVIII столетия Н.И. Новиковым, «Акты исторические», «Акты Археографической экспедиции» и «Собрание Государственных грамот и договоров». Почерпнутые сведения пересказывались друзьям и знакомым, что создало ему славу знатока местной истории.

Благодаря этому он был допущен как «свой человек» в узкий кружок губернской интеллигенции, собиравшейся у богатого и умного, к тому же любителя старины и коллекционера, маклера нижегородской судоходной расправы Д.Г. Усова. Храмцовский — по отзывам современников «лицо благородное, деликатное, шутник и весельчак» — живо участвовал в застольных беседах, завязывал интересные знакомства. За хлебосольным столом сыпал поговорками и крылатыми словами В.И. Даль, потчевал гостей толковыми рассказами из седой старины П.И. Мельников, делился своими архивными находками архимандрит Макарий. Не отставал от них и Николай Иванович.

Не исключено, что именно на посиделках в доме Усова возникла мысль о написании обширной истории Нижнего Новгорода. Это событие ускорила встреча двух людей: известного издателя «Русского художественного листка» В.Ф. Тимма, приехавшего на ярмарку, и мелкого чиновника Д.Я. Быстрицкого, служившего в нижегородском ярмарочном гостином дворе.

Художник-самоучка Дмитрий Яковлевич Быстрицкий усердно зарисовывал наиболее полюбившиеся ему места родного города. Пользуясь случаем он принес Тимму свои рисунки, заинтересовавшие известного издателя. Последний показал их нижегородскому губернатору Ф.В. Анненкову, рекомендовав напечатать некоторые из них, главным образом виды церковного зодчества. Начальник губернии согласился с тем условием, что к рисункам будет соответствующее описание.

Быстрицкий, по словам его сына Ивана, не посмел взять на себя такой ответственный труд и рекомендовал обратиться к своему другу Храмцовскому, которого и представили губернатору.

Обрадованный предложением Анненкова, Николай Иванович, к тому времени потерявший работу в Соляном правлении в связи с его закрытием, засел за работу и в кратчайший срок написал первый том исследования (распоряжение губернатора на написание истории города последовало в начале 1855 года, а в ноябре того же года первый том был готов).

20 мая 1856 года нижегородский военный губернатор, «свиты его величества генерал-майор» А.Н. Муравьев доносил в цензурный комитет Московской духовной академии: «...имею честь препроводить при сем рукопись очерка истории и описания Нижнего Новгорода, составленного Николаем Храмцовским. Я покорнейше прошу просмотреть ее, почтить меня уведомлением удобно ли она будет к напечатанию». На рассмотрение цензуры были посланы и литографии видов города по рисункам Быстрицкого.

Почему рукопись подверглась духовной цензуре, а не светской? По правилам того времени, если в предполагаемом издании упоминалось о религии или ее догматах, а также имелись рисунки культовых сооружений, то все материалы должны были направляться на одобрение исключительно духовной цензуры. Из посланных же литографий большинство представляло изображения церквей, соборов, монастырей и часовен Нижнего Новгорода.

В конце января 1857 года член цензурного комитета публицист Н.П. Гиляров-Платонов сообщал в Нижний Новгород, что литографии будут «немедленно доставлены» губернатору после предварительного рассмотрения их Военно-типографским депо, так как на литографиях представлены были еще изображения общих видов города, ярмарки и их планы. А 8 февраля одобренные цензурой литографии были отправлены нижегородской администрации.

Издателем книги стал почетный нижегородский гражданин, купец первой гильдии Василий Климентьевич Мичурин. По его словам, он приобрел рукопись Храмцовского с тем, чтобы напечатать ее в пользу предполагаемого им «богоугодного заведения под названием «Дом Минина».

В данном случае, обуреваемый честолюбивыми притязаниями, В.К. Мичурин, мягко говоря, не совсем правдив. Н.И. Храмцовский в своем неопубликованном письме 1868 года к нижегородскому историку и общественному деятелю А.С. Гацискому, вспоминал, что «основанию Мининской богадельни способствовал «Очерк истории», уступленный мною для основания благотворительного заведения за небольшую сумму и переданный издателям, как свое пожертвование, кажется, за 15 000 рублей». Однако, сетовал корреспондент, при открытии богадельни даже «никто и не упоминал, что в то время мой «Очерк» был как бы подпоркой, если не фундаментом предпринятого мероприятия».

В мае 1857 года первая часть «Краткого очерка истории и описания Нижнего Новгорода» была отпечатана в губернской типографии. Она представляла из себя историю города от его основания до 50-х годов XIX столетия.

Но цензурные формальности еще не закончились. Для того чтобы книгу пустить в продажу, по правилам неповременной печати, десять отпечатанных экземпляров были отправлены в цензурный комитет с тем, чтобы получить от него «билет» на распространение издания.

Тем временем издатель Мичурин волновался, справедливо опасаясь, что не успеет получить «билет» к открытию Макарьевской ярмарки. Он писал губернатору, что «наступившее ярмарочное время может много содействовать успеху продажи книги».

Несмотря на то, что разрешение на реализацию издания было послано в июле, объявлено оно было Мичурину только 3 сентября, т.е. к закрытию торжища. Но городской голова, и об этом еще долго судачили старожилы, нашел выход из сложившегося положения — каждому купцу при получении гильдейских свидетельств он почти насильно вручал книгу, взыскивая по 5 рублей за экземпляр.

Труд Храмцовского был встречен нижегородцами тепло. Т.Г. Шевченко, который волею судеб оказался в это время в нашем городе, 9 октября записал в своем дневнике: «Книга хорошая и достаточно знакомит с историей края и города» и далее высказал сожаление, что Храмцовский «об архитектурных памятниках и вообще о памятниках старины говорит слишком экономно, но и за это спасибо». Как бы подслушав эти размышления, Николай Иванович дополнил свою книгу и рассказал о памятниках зодчества во второй части издания.

Вторая и заключительная часть «Очерков» вышла из губернской типографии в 1859 году и включала в себя описание достопримечательностей Нижнего Новгорода.

Говоря о труде Н.И. Храмцовского, необходимо отметить, что автор разделял взгляды и выводы Н.М. Карамзина, написавшего знаменитую «Историю государства Российского». Следует также сказать, что увлеченная и вдумчиво-аналитическая работа краеведа над архивными и печатными источниками самообразовала его и подготовила к вполне самостоятельному и в некоторой степени оригинальному видению и пониманию истории Нижегородской земли.

К чести автора, он сознавал трудности решаемой задачи и не соглашался называть свою работу серьезным историческим исследованием, отводя себе скромную роль описателя, простого хронографа. На это указывают его слова к первой части: «Нижний Новгород по своему настоящему положению, какое дает ему ярмарка, и по своему прошедшему, имеющему важное значение в русской истории, заслуживает особого внимания и давно достоин особой истории, а между тем и по настоящее время не нашлось еще для него не только историка, но даже и простого описателя, который, не входя в строгий критический разбор исторических событий, передал бы их фактически в хронологической последовательности и возможной полноте как материал для будущего историка».

Это очень важное признание, оно много говорит о самооценке автора и раскрывает его внутреннюю скромность и исследовательскую культуру.

Можно сейчас подтрунивать над некоторыми неточностями Храмцовского, его манерой изложения, но нельзя отказать ему в знании изучаемого предмета, архивных и опубликованных источников. Он просмотрел огромное количество периодики, перелистал сотни томов исторических изданий, проделал большую черновую работу с тем, чтобы систематизировать и свести воедино всё касающееся Нижнего Новгорода.

Храмцовский является одним из первопроходцев в изучении местного архивного материала. Известно, что нижегородский губернатор для написания книги разрешил Храмцовскому пользоваться старинными связками архивных дел, хранившихся при губернском правлении. Им было обнаружено много интереснейших документов, которые, по его признанию, он «подумывал издать». Также он лелеял мечту напечатать Нижегородский летописец, коего он имел три различных списка.

Храмцовскому удалось собрать большой, во многом уникальный материал. «Достаточно посмотреть обширные примечания к «Краткому очерку истории и описанию Нижнего Новгорода, — очень верно подметил член Нижегородской губернской ученой архивной комиссии А.И. Звездин, — чтобы убедиться, что работа эта была плодом не случайного увлечения автора, а результатом продолжительного, упорного и настойчивого труда, основательного знакомства с материалом и беспредельной любовью к делу».

Материал, найденый и скомпанованый автором, к нашему времени сам превратился в своеобразный источник, из которого многие поколения краеведов черпают сведения по разнообразным аспектам местной истории.

Всю последующую исследовательскую работу Храмцовского необходимо рассматривать как продолжение его «Очерков».

Исторические заметки краеведа стали появляться в таких повременных изданиях как «Волга», «Нижегородские губернские ведомости», «Нижегородский ярмарочный справочный листок», «Нижегородские епархиальные ведомости». В 1878-79 годах он сотрудничает со столичной газетой «Новости», публикуя на ее страницах серию статей «Нижегородские письма».

Круг его исторических интересов оставался тот же: памятники старины, в основном культовые, история города в XVII столетии, история отдельных районов города, например, Канавина, первые годы деятельности местного театра, интересные люди нижегородского Поволжья. В частности, Храмцовский несколько лет собирал сведения о лицах, прославивших Нижний Новгород, и подумывал издать книгу под названием «Замечательные нижегородцы». Известно, что потом эту идею воплотил в жизнь А.С. Гациский в своих «Людях Нижегородского Поволжья» (1887 г.).

Кстати, Храмцовский является предшественником Гациского и в другом вопросе. Николая Ивановича следует назвать пионером разработки истории местного театра. Так он написал исторический очерк о первых пятидесяти годах его существования, то есть «время самое отдаленное, которое без него было бы безвозвратно забыто», — подчеркивал в конце прошлого века журналист и редактор «Нижегородских губернских ведомостей» Г.П. Демьянов.

Занимаясь описанием достопримечательностей города, его церквей и монастырей, краевед широко использовал писцовые книги Нижнего Новгорода 1621 года, Сотную грамоту города 1630 года, а также многочисленные летописи и архивные материалы его храмов и монастырей.

Любопытно одно из высказываний историка, которое как бы вводит в творческую лабораторию и поясняет взгляды на источниковедческую базу его исследований. Ведя речь о местных преданиях и сказках, Николай Иванович верно заметил, что «подобные предания верно характеризуют минувшую жизнь наших предков, их нравы, обычаи, понятия, словом, строй нашей «были досельной». Они вместе с песнями служат для объяснения многого, недоговоренного нашими скромными летописцами, а иногда даже проливают свет на события, упоминаемые в исторических сказаниях». Он советовал нижегородцам собирать местные легенды и публиковать их в губернской периодической печати. К этому же впоследствии призывал и Гациский.

После истории города самыми важными исследованиями краеведа являются такие его статьи, как «Некоторые сведения о состоянии Нижнего Новгорода в первой четверти XVII столетия», «Некоторые сведения о состоянии нижегородских церквей и монастырей в первой четверти XVII столетия», «Исторический очерк Кунавина и современное его состояние», а также некоторые другие.

Любопытно также, что на закате своей жизни Храмцовский на основании документов Печерского и Благовещенского монастырей написал цикл рассказов под названием «Седая старина», который был отослан в редакцию петербургского журнала «Север», но по неизвестным причинам не был опубликован.

Всего же им было опубликовано свыше 50 статей, заметок, сообщений и справок по истории Нижнего Новгорода и Нижегородской земли.

Его деятельность на поприще нижегородского краеведения была отмечена библиографами того времени, и несколько работ историка удостоились чести быть внесенными в известную «Русскую историческую библиографию за 1865—1876 гг.» В.И. Межова. Известный историк литературы прошлого века С.А. Венгеров собирался напечатать биографию и список трудов Храмцовского в «Критико-биографическом словаре русских писателей и ученых». Но задуманное издание не состоялось, оборвавшись на второй букве алфавита.

Что же касается частной жизни Н.И. Храмцовского, то испытывая материальные затруднения и удостоверившись, что литературными трудами не проживешь, он в навигацию 1859 года служит помощником капитана в пароходном товариществе «Нептун», где с октября того же года и по февраль 1861 занимает должность приказчика в селе Черный Затон около Астрахани. Потом переходит в пароходное общество «Кавказ и Меркурий», откуда в октябре 1862 года был уволен по сокращению штатов.

Летом 1864 года Н.И. Храмцовский возвращается в Нижний и чуть больше года заведует частной конторой по имению В.П. Шереметева. По учреждении земского управления он переходит туда и почти семь лет служит в Балахнинском, Васильском и Семеновском уездах, исполняя должности секретаря, делопроизводителя и бухгалтера.

Свои впечатления от этой новой для него деятельности он изложил в неопубликованной статье «Заметки о семилетней службе в трех уездных земских управах», показав себя в ней заинтересованным сторонником широкого распространения земского самоуправления. Люди, знавшие его, отмечали, что к своим обязанностям Николай Иванович относился с душой, «принимая живое участие в земском деле».

В 1872 году, покинув земство, Храмцовский опять поселяется в Нижнем Новгороде. Здесь он исполняет письмоводительские дела у мирового судьи, адвокатов и даже в 1875 году ненадолго становится управляющим конторой пивоваренного завода Р.И. Вихмана.

Ведя речь о служебной карьере историка, нельзя обойти вниманием его деятельность на общественном поприще. В феврале 1865 года он, как «желанный и полезный работник», избирается действительным членом Нижегородского губернского статистического комитета. Чем непосредственно он занимался по данному учреждению, можно судить по его письмам к Гацискому. Так, в частности, 22 ноября 1867 года он писал, что в течение всего указанного года разбирал материалы, касающиеся истории, статистики и этнографии Васильского и Семеновского уездов.

Николая Ивановича можно также назвать инициатором очень важного для города дела — создания Нижегородского всесословного клуба.

Нижегородское речное училище им. И.П. Кулибина

 Но, пожалуй, самой большой заслугой Храмцовского перед городом было учреждение Кулибинского речного училища. В 1868 году исполнялась печальная дата — 50 лет со дня кончины великого изобретателя И.П. Кулибина, и Храмцовский еще в 1865 году через «Нижегородской ярмарочный справочный листок» призвал нижегородскую общественность почтить память славного земляка основанием училища для детей «торгово-промышленного сословия, для которых гимназия и Александровский институт не по плечу». В течение последующих десяти лет ему пришлось пробивать косность и невежество нижегородцев, чтобы осуществить свой замысел.

Есть сведения, что Николай Иванович активно участвовал еще в одном гуманнейшем деле — открытии нижегородской колонии для малолетних преступников.

Необходимо упомянуть еще об одной интересной затее Храмцовского. В июне 1873 года он подал в Главное управление по делам печати прошение о разрешении на издание в Нижнем Новгороде частной газеты «Нижегородские известия». Однако его попытка закончилась безрезультатно не только из-за обширной программы издания, но и ввиду того, что проситель не имел даже среднего образования. Это последнее обстоятельство, по мнению цензуры, не давало «никаких гарантий к благонадежному ведению газетного дела».

Вторая попытка была предпринята Храмцовским в 1875 году, когда он совместно с И.А. Жуковым задумал выпуск «Нижегородских биржевых ведомостей», которые стали выходить с 6 мая того же года, но уже 10 июля контракт был расторгнут по причине финансовых претензий Храмцовского к компаньону. Последнему пришлось уплатить краеведу 800 рублей неустойки.

Доходный дом Г.Д. Гогина

Все эти неудачные предприятия, а также невысокие должности, которые занимал Храмцовский на службе, вынуждали его вести более чем скромное существование. При том он часто болел, и в результате этого ему отказывали от мест. Пришлось даже продать свой домик. В один из таких черных дней при помощи своих друзей и почитателей Храмцовский в 1879 году переезжает к своим богатым родственникам в Вологду, где и проживает на их попечении. Несмотря на одолевающие его различные недуги, он упорно продолжал заниматься краеведением и историей до самой кончины, последовавшей 16 ноября 1890 года.

Следует признать, что лучшие годы жизни и творчества Николая Ивановича Храмцовского связаны с Нижним Новгородом, который он полюбил и воспел в своих исторических трудах. И надо сказать, что сограждане отблагодарили его — по ходатайству Нижегородской губернской архивной комиссии городская дума постановила учредить в нашем городе «Училище имени Н.И. Храмцовского, историка Нижнего Новгорода», которое было открыто в сентябре 1899 года в деревянном доме Гогина на улице Звездинке.

Как видим, наши предки не увлекались возведением бронзовых монументов в честь заслуженных и именитых людей отечества и местного края, а памятовали их постройкой общеполезных образовательных или других заведений.

Думается, что переиздание главного труда Н.И. Храмцовского также является данью уважения потомков патриоту земли Нижегородской.

Историк Нижнего Новгорода // Храмцовский Н.И. Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода. – Н. Новгород, 1998. – С. 5-14.

Источник:

Храмцовский Н.И.

Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода. — Нижний Новгород: издательство "Нижегородская армарка", 1998. — 608 с., ил., вкладка.

P.S.: в процессе подготовки этого материала я посетила нижегородские адреса, связанные с именем Н.И. Храмцовского, и получила вполне предсказуемый результат. А именно: на здании речного училища нет никакой доски, увековечивающей память человека, по инициативе и благодаря настойчивости которого данное учебное учреждение появилось в нашем городе. А на улице Звездинке я нашла каменное здание – бывший доходный дом Г.Д. Гогина, на котором даже две мемориальные доски сообщают нам, что именно в этом доме жил "в людях" Алёша Пешков – будущий писатель Максим Горький. И опять ни слова о Храмцовском. Можно, конечно, предположить, что существовал еще один доходный дом Гогина, только деревянный, и тоже находился на Звездинке. Существует ли он ныне или снесен, или вновь, как и в ситуации с архитектором Ананьиным, обнаруживаются некоторые несоответствия между источниками, на которые я опиралась в своих поисках, и реальными фактами – не знаю. Делать окончательные выводы не берусь. Вопрос об увековечении памяти историка Нижнего Новгорода Николая Ивановича Храмцовского остаётся открытым...