Ответить на комментарий

В нашем кругосветном книжном путешествии небольшая Венгрия представлена романом Яноша Хаи «Парень» [¹], написанном в 2007 году. Хаи – один из самых заметных венгерских писателей – представитель того поколения прозаиков, которое определило облик литературы уже после распада соцлагеря. В чем-то наследники постмодернизма, эти писатели отказались от присущей постмодернизму игры абстракциями и вновь, следуя великим традициям национальной и мировой художественной мысли, повернулись к жизни, к насущным проблемам, которыми живет современный человек.

В романе «Парень» подобный поворот к насущным проблемам выглядит своеобразно. «Парень» – это, если хотите, семейная сага. Однако классическую литературную тему автор пропускает сквозь призму постмодерна, что дает интересные результаты.

Роман построен в виде стилизованного под разговорную речь рассказа автора, который постоянно уводит читателя в сторону, вплетая в основное повествование бесчисленные истории судеб нескольких десятков, а то и целой сотни побочных персонажей.

В центре повествования судьба мужской линии семьи главного героя, того самого парня. Автор никак его не называет. Нет имени ни у его отца, ни у отца его отца, но говорится, что имя это одно и то же (а это означает одинаковую судьбу). Нет названия и у деревни, в которой происходят основные события в романе. Венгрия, достаточно схематично описанная Яношем Хаи, делится на столицу, Будапешт, и безымянную провинцию, куда и входит та самая деревня, родина парня.

Отец главного героя, помня пример собственного папаши, погубившего семью из-за неумеренного пьянства, решает начать свой род заново:

«его семья начинается не с отца, деда, прадеда, она начинается с него, а все они, прежние, то есть его отец и все предки, вплоть аж до Каина, для него не существуют».

Поэтому на парня, как на представителя нового рода, возлагается особая роль:

«Вся деревня знала, что из парнишки что-то выйдет; именно в таком виде: что-то».

В попытках стать этим КЕМ-ТО проходит вся жизнь парня, но постепенно она все больше становится похожей вначале на отцовский, а потом и на дедовский жизненный путь, и родовые ошибки лишь усугубляются, подводя героя к краху:

«в судьбе нашего парня они могли вычитать самый что ни на есть банальный, в общем-то и без того известный рецепт гибели, краха, рецепт, ингредиентами которого был алкоголь, постепенное отупение, развал брака, безденежье».

В итоге парень возвращается в ту же самую точку, в которой оказался опустившийся дед по отцовской линии. Вырваться из этого порочного круга ему не помогает ни образование, от которого остаются лишь сведения о китайских императорах, ни страстное увлечение анархизмом – философией, предполагающей полную свободу от принуждения. Свободой здесь, как говорится, и не пахнет. Кажется, сама судьба приводит поколение за поколением к гибели, придавая всем постигшим семью бедствиям оттенок «родового проклятия». Однако автор недаром растворяет основную сюжетную линию среди десятков подобных «трагических» семейных маленьких саг и судеб побочных персонажей. В конце концов, он убеждает читателя в том, что в истории нашего парня виновата отнюдь не судьба, злой рок, «родовое проклятие», а случайная цепь событий и, как это ни банально звучит, выбор самого человека. Дело в том, что побочные персонажи, почти все безымянные, преимущественно мужчины – люди в основном малоприятные. Алкоголики, прелюбодеи, для которых изменить законным супругам ничего не стоит (они люди семейные, это же семейная сага, и главная ее тема – отношения в семье), они мало чего добились в жизни, а если и было что-то, то уже давно пропили. Они клянут в своих неудачах судьбу, правительство или своих жен, которые от такого поведения сами начинают им изменять, мечтают их убить, уходят из семьи или накладывают на себя руки. Если и говорить после стольких историй о «родовом проклятии», то уже в контексте всего рода человеческого.

Из этих концентрических кругов семейного ада нет спасения, поэтому главы семейств пытаются найти выход на дне стакана с вином (Венгрия, как известно, страна вина), что неизбежно приводит к их мучительной смерти от болезни – обязательно одной из разновидностей рака. Об этом сам автор делает ироничное замечание:

«Ну, разве не скучно, если каждый наш персонаж подцепляет какую-нибудь смертельную болезнь, чаще всего, конечно, разновидность рака; честное слово, можно подумать, что тому, кто все это рассказывает, нынешнее население видится пораженным раком или потенциально раковым».

Единственной надеждой на лучшую жизнь становятся дети, но они мало того что неблагодарны, так еще и наступают на те же самые грабли.

И все же все это нагромождение трагических обстоятельств не более чем случайность:

«ведь что с нами ни происходит, все выглядит неизбежным и закономерным, выглядит так, будто только это и только так и могло произойти, и более уже не прельщает нас видимостью того, что случившееся – это, собственно, лишь одна возможность из бесчисленных, только и ждущих того, чтобы реализоваться».

В романе не так уж и много национальных особенностей и, как уже говорилось, за редким исключением у персонажей нет даже имен, а потому подобные истории могут произойти в любой стране, где есть мужья, жены, дети, любовницы, города, деревни, безденежье и алкоголь.

Вырваться из этого семейно-бытового кошмара автор позволит только в самом конце, резонно замечая, что о трагической судьбе возможно говорить лишь в самом ее конце, когда после череды вполне сознательных ошибок и заблуждений человек приходит к тому итогу, который заслужил. Так заканчивается «Парень».

Но пока у каждого из нас жизненный путь «родился, женился, умер» не завершен, всегда остается возможность хэппи-энда. Если не в литературе, то в хотя бы жизни.

Все зависит от случая, ну, и от нас с вами.

Илья Поляков,
заведующий информационно-библиографическим отделом

[¹] Хаи, Я. Парень : роман / Янош Хаи ; пер. с венг. и послесл. Ю. Гусев. – Москва : Центр книги Рудомино, 2013. – 365 [3] с.– (Венгерский стиль).