Владислав Крапивин. "Журавлёнок и молнии"

Продолжаю ностальгическое путешествие в прошлое. Владислав Крапивин – автор, который ассоциируется у меня с собственным детством, хотя с творчеством писателя я был тогда знаком поверхностно. Полусказочная повесть «Портфель капитана Румба» показалась мне слишком детской, а некоторые произведения в жанре средневекового фэнтези, наоборот, впечатлили, но в целом я сделал вывод, что если прочитал одну книгу Владислава Петровича – считай, что прочитал все. Главный герой – обязательно маленький рыцарь без страха и упрёка, «крапивинский мальчик» (законченный типаж, почти как «тургеневская девушка» или «некрасовская женщина»). И непременно есть что-нибудь про шпаги (фехтование) или паруса (морские путешествия). Так? Так, да не так.

Повод глубже вникнуть в наследие Крапивина появился, когда сын наконец-то изъявил желание, чтобы я читал ему на ночь книги, чем я и занимаюсь уже больше года. Прошлись по зарубежной классике детской литературы (Туве Янссон, Пауль Маар), затронули Стивена Кинга (при чтении пришлось многое пропускать, и я не про описания ужасов), взяли кое-что из забытых артефактов («Дядя Коля, поп Попов, жить не может без футбола» – про это «нечто» как-нибудь в другой раз расскажу)... И наконец добрались до Крапивина.

«Журавлёнок и молнии» удивили. Во-первых, это стопроцентно реалистический роман, не считая вставной новеллы о Золушке. Во-вторых, в этой книге, изданной в застойно-брежневском 1981 году, поднимаются весьма серьёзные темы: детская преступность, домашнее насилие, коррупция, алкоголизм, самодурство учителей – всё то, чего при развитом социализме вроде как быть не должно. (Без шпаг и кораблей не обошлось, впрочем…)

12-летний мальчик по прозвищу Журка переезжает в новый для себя город, где у него появляются новые друзья: бойкая Ришка и слабохарактерный (но не безнадёжный) Горька. Сюжета как такового нет, просто жизнь: Журка попадает в разные непростые ситуации, многое узнаёт о себе и об окружающих, особенно о взрослых – оказывается, им нельзя доверять (не всем, по крайней мере). Но даже близким: отец продаёт редкую старинную книгу (морской справочник, а то как же!), доставшуюся Журке в наследство от дедушки, причём, без согласия сына. А когда последний пытается возмутиться этим откровенно бесчестным поступком, родитель устраивает над Журкой физическую расправу. Позже раскаивается, впрочем...

Самый интересный персонаж книги – вожак местной шпаны по прозвищу Капрал, этакий «благородный разбойник». (Не может Крапивин не идеализировать своих юных героев, даже отрицательных.) Именно он открывает Журке глаза на то, что в советском государстве воруют все: шофёры незаконно подрабатывают на стороне, повара тащат мясо из столовых, деканы зачисляют студентов за взятки... (Вновь удивляюсь, как это сошло с рук автору, роман даже в «Пионере» напечатали!) Так что кража бутылки водки из магазина – это не преступление, а что-то из серии «с волками жить – по-волчьи выть».

Журка, впрочем, остаётся идеалистом несмотря ни на что, и Крапивин искренне верит, что именно за такими людьми – будущее, а не за жуликами и казнокрадами (сейчас, кстати, начали с сыном читать роман, написанный уже в XXI веке – интересно, изменились ли взгляды писателя за 20 лет?). Недаром герой по ходу дела становится принцем – в школьной постановке пьесы о Золушке и получает настоящую шпагу, которая сыграет небольшую роль в сюжете.

Книги Крапивина принято называть светлыми, хотя «Журавлёнок и молнии» – роман, скорее, мрачный, что подтверждается концовкой: Журка принципиально отказывается сниматься в важной телепередаче, чем подводит множество людей, бросает пятно на честь школы и навлекает на себя огромные проблемы. А вот почему он так поступает – узнаете, если прочтёте книгу. Она того сто́ит.

Напоследок – интересное наблюдение: в книге встречается слово «конструктор» (в значении «сборная игрушка») и употребляется оно строго в кавычках. В наши дни уже никто и не помнит, что изначально у термина было единственное значение: «инженер-проектировщик». Затем такое название получила игрушка: «конструктор» – т.е. набор юного инженера. Затем произошло раскавычивание: конструктором сейчас называют любой игровой набор, состоящий из мелких деталей. Похожие процессы, к примеру, произошли со словом «гастроном» (изначально – синоним «гурмана», сейчас – обычный продуктовый магазин) или «памперс» (ранее – конкретная марка подгузников, сейчас – любой подгузник). Но это, как вы понимаете, к сюжету книги не относится...

Андрей Кузечкин. 9 февраля 2024 года