Михаил Булгаков. "Кабала святош"

Здравствуйте, дорогие читатели! В новом году у нас появилась новая же традиция: вспоминать писателей, юбилеи которых мы отмечаем. Многие из них стали абсолютно немодными и нечитаемыми сегодня. А зря! Стоит снять с книжной полки их книги. Они несказанно удивят нас своей актуальностью, а аналогия с сегодняшним временем будет потрясающей, даже если написаны они несколько столетий назад.

15 января, 400 лет назад, в Париже, в весьма зажиточной семье королевского обойщика господина Поклена родился мальчик. Он не захочет продолжать семейную традицию. Так было положено начало его вечному конфликту с обществом. Он не желал этого конфликта, любил свою публику, угождал вельможам, обожал своего короля: «Всю жизнь я ему лизал шпоры и думал только одно: не раздави. И вот все-таки – раздавил!».

Да, конечно, вы догадались, речь идет о Жане Батисте Мольере (этот псевдоним он взял, чтоб не позорить низким званием комедианта фамилию своего отца). Парадокс! Королевского обойщика Поклена сегодня помнят только потому, что одним из его детей был гениальный Мольер. А остальных его детей не вспоминают и вовсе. Их имена поглотила история. История поглотила также и тексты многих комедий Мольера, остались лишь воспоминания и свидетельства, с каким успехом они шли на сцене. Те пьесы, что сохранились до наших дней, неизменно, без перерыва, три с половиной столетья ставились на сценах всех театров мира. Вы, несомненно, читали и «Мещанина во дворянстве», и «Тартюфа». Но жизнь самого Мольера мало походила на весёлую комедию. А смерть поставила точку в неприглядном фарсе, который написал и срежиссировал не он, но вынужден был принимать участие, так как был внесён в список действующих лиц на заглавную роль.

Считается, что у каждого человека есть двойник во времени и пространстве.

Двойника Мольера звали Михаил Афанасьевич Булгаков. Он жил и творил в России в первой трети двадцатого века. Как и у Мольера, у него был свой «король-солнце», «государство – это я», которому нужно было лобызать шпоры, чтоб не раздавил. Как и Людовик, Тиран мог обогреть, наградить, возвеличить, защитить своего любимца от своры опричников в минуту хорошего расположения духа. Но опять же, когда в другое ухо ему нашёптывали, что Булгаков «не наш», мог без сомнений и колебаний, не требуя доказательств, вычеркнуть из списков, лишить индульгенции, уничтожить и забыть. Именно об этом Михаил Афанасьевич Булгаков написал пьесу «Кабала святош», второе название – «Мольер». С биографической точностью (имена героев – подлинные) он рассказал о последних днях жизни и смерти своего исторического двойника – Мольера.

Как и его Мастер, который хорошо знал, чувствовал, что происходило тысяча лет назад в Ершалаиме с прокуратором Понтием Пилатом и бродячим философом Га-Ноцри, так и Булгаков чувствовал и знал, что происходило в театре Пале-Рояль в Париже три столетья назад. Булгаков подробно рассказывает о восторге пятидесятилетнего гения, на спектакль к которому пожаловал сам король. Более того: королю спектакль понравился, он осыпает автора милостями и золотыми ливрами. Король благосклонно беседует со счастливчиком и даже вспоминает, что когда-то крестил его ребёнка. Но Мольер, охваченный эйфорией, забыл, что милость «Солнца Франции» так же переменчива, как лучи небесного светила. Сейчас греет, а через секунду туча набежит, и наступят мрак и холод. А тучи уже сгущаются. Не всем по нраву слава и богатство дерзкого комедианта, что, забыв опасения, думая, что покровительство короля он заполучил навечно, позволил посмеяться над теми, кто изначально выше него. Женитьба пятидесятилетнего Мольера на семнадцатилетней девушке у окружающих может вызвать разные чувства: зависть, ревность, страх разоблачения, но только не сочувствие и понимание! В силе страсти господина Мольера Булгаков не сомневается, а вот искренность и влюблённость юной Арманды под большим вопросом. Булгаков делает предостережение всем, кто пойдёт по пути Мольера и будет уверен, что у него «всё по-другому»: фраза «он ей в отцы годится» может в данной ситуации иметь буквальное значение.

В пьесе Булгакова Мольера преследует таинственная религиозная организация Кабала святош, или чёрная Кабала. Именно её объявляют наряду с немилостью короля причиной смерти Мольера. Была ли такая в действительности? Возможно. Булгаков удивительным образом обыгрывает слово «кабала» – в таком написании оно означает «тяжкая зависимость». Другое, созвучное ему, но различающееся по написанию слово «каббала», означает религиозное учение, которое набрало свою популярность именно во времена Мольера. То есть, Булгаков не сомневался в тяжкой зависимости гениального драматурга, писателя, режиссёра и актёра от религиозных фанатиков и ханжей.

Подобная организация существовала и во времена Булгакова, более того – она была узнана в его пьесе. После триумфа «Кабалы святош» на сцене МХАТа в 1929 году появилась разгромная статья критика О. Литовского (помните критика Латунского из «Мастера и Маргариты», которому Маргарита разнесла вдребезги квартиру за его козни против Мастера?), затем председатель комитета по делам искусств Керженцев написал Сталину докладную записку, в которой разоблачил «контрреволюционные» замыслы Булгакова: он, якобы, провел параллель между зависимостью писателя во времена абсолютной монархии и диктатуры пролетариата. Пьесу изъяли из репертуара. Спектакли запретили.

Булгаков испугался не на шутку. После того, как в 1926 году у него на квартире ОГПУ провело обыск: изъяли его личные записки и рукопись «Собачьего сердца» – он не мог ничего напечатать, на его творчество был наложен негласный запрет. Театр стал для Булгакова единственным местом заработка. Теперь он был лишен в буквальном смысле куска хлеба! Булгаков жил в ожидании ареста, видел единственный способ выжить – покинуть навсегда Советскую Россию. Терять было нечего, и он напрямую обратился к тому, чьи «шпоры» приходилось «лизать» многим творцам. По официальной версии, Сталин сам позвонил ему, сказал, что уезжать не надо, посоветовал устроиться на службу в театр на постоянной основе. После этого постановка пьесы была возобновлена во МХАТе уже под названием «Мольер». Каким был диалог Мастера и Тирана? Возможно, таким, как диалог Мольера и Людовика – короля Солнца:

Людовик. Остро пишете. Но следует знать, что есть темы, которых надо касаться с осторожностью. А в вашем «Тартюфе» вы были, согласитесь, неосторожны. Духовных лиц надлежит уважать. Я надеюсь, что мой писатель не может быть безбожником?

Мольер (испуганно). Помилуйте… ваше величество…

Людовик. Твердо веря в то, что в дальнейшем ваше творчество пойдет по правильному пути, я вам разрешаю играть в Пале-Рояле вашу пьесу «Тартюф».

Мольер (приходит в странное состояние). Люблю тебя, король! (В волнении.)

Хотите узнать о жизни и смерти гения мировой драматургии? Прочтите пьесу Михаила Булгакова «Кабала святош»!

Ольга Кузьмина. 17 января 2022 года