Решаем вместе
Хочется, чтобы библиотека стала лучше?
Сообщите, какие нужны изменения и получите ответ о решении
|
Мо Янь (кит. упр. 莫言, палл.: Mo Yan [псевдоним, в переводе с китайского означает «молчи»]), настоящее имя — Гуань Мое (кит. трад. 管謨業, упр. 管谟业, пиньинь: Guǎn Móyè).
Родился 17 февраля 1955 года.
Современный китайский писатель, почётный доктор филологии Открытого университета Гонконга. Лауреат Нобелевской премии по литературе 2012 года за «его галлюцинаторный реализм, который объединяет народные сказки с историей и современностью».
За пределами Китая наиболее известен как автор повести, по которой был снят фильм «Красный гаолян».
"Если чего и следует бояться в этом мире, так это двух этих слов - "принимать всерьез". Принимающий всё всерьез обречен на неудачу".
Мо Янь
Предлагаем вашему вниманию рецензию на роман Мо Яня "Страна вина" сотрудника информационно-библиографического отдела ЦРБ им. Ф.М. Достоевского Ильи Полякова.
Лауреат Нобелевской премии по литературе китайский писатель Мо Янь считает, что на его творчество серьезно повлиял Франсуа Рабле.
Рабле – знаменитейший французский писатель, врач, энциклопедист, автор книги «Гаргантюа и Пантагрюэль». Он считается одним из глашатаев карнавальной, смеховой культуры. Культуры, прежде всего, народной.
Что же связывает современного китайца и французского сатирика эпохи Возрождения?
Обратимся к самой знаменитой книге Мо Яня, которая называется «Страна вина». Написана она была в 1993 году, но переведена на русский только в 2012-ом.
Первое сходство в том, что вся книга – гротескная сатира на реалии современного Китая, а если, как говорится, экстраполировать, чем любят заниматься современные критики, то сатира и на весь мир. И если мы вспомним «Гаргантюа…», то она тоже являлась, прежде всего, сатирическим произведением. Правда, у Яня и Рабле объекты сатиры разные. Француз смеялся над католической церковью, которая в середине XVI века уже утратила ореол святости и непогрешимости. Китаец смеется, кажется, над совершенно противоположным – над культурой материального, над обществом потребления, захватившим современный мир. Что же это за страна вина? Если быть кратким – натурализм, граничащий с абсурдом. Вот цитата из книги: «Я – политический и идеологический работник партии, разве я могу пропагандировать идеализм? Я – материалист с головы до ног. «Материя первична, сознание вторично» – эти слова золотом вышиты на боевом знамени, которое я всегда высоко нес и буду нести. Сперма тоже материальна, хоть она и продукт экстаза, и, если следовать той же логике, разве не относится к материальному и яйцеклетка?» И подобные выводы в стране, где господствует материализм, вполне закономерны. А материализм, доведенный до абсурда, объявляет материальным все. Страна вина – это страна тотального, как говорится, «победившего материализма». И в ней, естественно, нет места «духовности» идеализма, духовности христианства, духовности просвещенного Запада, и потому нам она кажется бездуховной.
Однако это не была бы книга о Китае, если все было бы так просто. В книге есть и более древний пласт традиционного китайского мировоззрения – китайская мифология. Западные критики постоянно забывают, что в Китае, да и вообще в Азии, не было никакого Христа и, когда первые миссионеры прибыли в Поднебесную, она была очень старой и очень мудрой державой. А мифология – это не очередная религиозная конфессия. Мифология – это особый, очень земной, очень биологичный, очень естественный (т.е. связанный с естеством) взгляд на вещи, не лишенный, между тем, собственной «земной» (в смысле не «приземленной», а «взращенной землей») духовности. У Западной культуры тоже был когда-то такой период – мировоззрение древних греков, однако он очень скоро был заменен чистыми идеалами христианства. Мифологическая духовность непременно связана с вином, вспомним культ Бахуса, и поэтому «Страна вина» Мо Яня – это и еще отражение того Древнего, живущего в мифологии, Китая. В обращении к мифологии можно найти второе пересечение с эпопеей француза – обращение к народной культуре. Однако Мо Янь, доведя материализм до предела, снова переворачивает с ног на голову Рабле. Народная культура у него преломлена, извращена и пугает своей звериной примитивностью. И это, в принципе, вполне объяснимо.
Отражение народной культуры – кривое, гротескное и просто не может быть другим, ибо через призму двухтысячелетней истории христианства, через труды Фрейда, через чудовищные эксперименты Гитлера, Сталина, Мао Цзэдуна, через призму всего ХХ века восприятие мифологического мышления может быть только искаженным. Гармоничная, естественная мифология, народная культура неизбежно превращается в жуткого мутанта, пожирающего, подобно Сатурну Гойи, своих детей. Мо Янь – это перевернутый, вывернутый наизнанку Рабле, и потому «Страна вина», в отличие от жизнерадостного «Гаргантюа», кажется нам абсурдным сновидением в пьяном угаре, таким страшным, что хочется кричать. Но кто сказал, что перевернутая на карнавале маска короля – это личина шута, а не чудовища?
Илья Поляков. Апрель 2015 года
См. также:
Читайте также на нашем сайте рецензию Андрея Кузечкина на роман Мо Янь "Страна вина" в его автоском блоге ЛитСовет.
Предлагаем также литературу по теме из фонда Канавинской ЦБС:
© Централизованная библиотечная система Канавинского района г. Нижнего Новгорода
603033, Россия, г. Н. Новгород, ул. Гороховецкая, 18а, Тел/факс (831) 221-50-98, 221-88-82
Правила обработки персональных данных
О нас Контакты Противодействие коррупции Противодействие идеологии терроризма Напишите нам