Ответить на комментарий

Последний на данный момент роман писателя Михаила Елизарова написан по той же формуле, что и дебютная книга «Ногти», и самое его, пожалуй, известное произведение – «Библиотекарь»: мрачные стороны жизни плюс нехорошая мистика, плюс попытки шокировать читателя, плюс эстетская литературная игра… «Эстетская» – ключевое определение для прозы Елизарова, которая напоминает творчество другого шок-эстета – Владимира Сорокина, писатели даже внешне похожи. Другое дело, что все эти концептуальные опыты со смешением высокого и низкого в наше время уже неактуальны. Это было модно в 90-е, когда сама жизнь была настолько жестокой и абсурдной, что искусству было за ней не угнаться. Показательно, что когда Владимир Сорокин уже в наше время попытался перейти к более-менее традиционной литературе, выяснилось, что сказать-то ему особо и нечего.

Действие «Мультиков» происходит в конце 80-х годов – в странное время, когда одновременно с атрибутами доживающей последние годы советской власти существовали и приметы зарождающегося капиталистического строя: кооперативы, видеосалоны, подростковая преступность… Среди старшеклассников считалось, что уличная жизнь – это «настоящая» жизнь, в отличие от школьно-пионерской, официальной, насквозь фальшивой.  В дальнейшем эти уличные мальчишки становились пушечным мясом для бандитских разборок 90-х годов.

Главный герой романа – один из таких мальчишек. Простоватый паренёк Герман с говорящим прозвищем Рэмбо, попавший под дурное влияние улицы и ставший типичным хулиганом, «отжимающим» мелочь у прохожих. Психология трудных подростков воспроизведена с большой достоверностью, мне даже показалось, что я читаю новую версию романов Владимира Козлова «Гопники» и «Школа», где о подобных же персонажах рассказывалось с подобным же знанием предмета. Но вступительная часть романа заканчивается быстро: Герман и его друзья придумывают новый способ заработка – показывать прохожим «мультики» (обнажённую девушку) и требовать с них плату за просмотр – после чего герой попадает в детскую комнату милиции.

Здесь начинается основная часть: педагог Разум Аркадьевич в назидательных целях демонстрирует Герману «мультики», под которыми подразумевается диафильм назидательного характера. Кажется, что глупее наказания и придумать нельзя, но не всё так просто: диафильм рассказывает довольно-таки шокирующую историю. И историю в истории. И историю в истории в истории. Потом героем этих историй становится сам Герман… Безобидный, казалось бы, просмотр диафильма превращается в путешествие по сюрреалистическому лабиринту – надо признать, довольно изобретательное и завораживающее.

Всё портит концовка в духе «а потом он проснулся». Были ли вообще диафильм и инфернальный Разум Аркадьевич, либо же всё это – просто галлюцинации (на жаргоне – опять же «мультики»)? Неизвестно. Финал настолько банальный, что в наше время его нельзя использовать даже в шутку. Писатель явно хотел придать роману глубокомысленности, хотя было бы лучше, если бы он написал обычное произведение в жанре хоррор. Пришлось бы придумать однозначное объяснение всем мистическим событиям (как это делает корифей жанра Стивен Кинг), но произведению это пошло бы на пользу.

Словом, упомянутая ранее формула не сработала, в отличие от тех же «Ногтей», где мистика была на заднем плане. Здесь же мистики много, и она никак не объясняется. «Мультики» ближе к «Библиотекарю» – такой же странный гибрид жанровой и эстетской литературы с претензией на концептуальность.

Андрей Кузечкин. 28 мая 2016 года