Марина Королёва. "Верещагин. Concerto Grosso"

Итак, "Верещагин. Concerto Grosso" Марины Королевой. О чём эта книга? Ответов на этот вопрос несколько, поэтому книгу можно сравнить с аккордом, состоящим из нескольких одинаково сильных звуков. Вопрос лишь в том, гармонично ли они звучат вместе.

Во-первых, эта книга о творце. Точнее, о композиторе. Ещё точнее - о гениальном композиторе. Гениальном на грани безумия. Главный герой, известный нам лишь под безликим прозвищем Профессор, существует в собственном мире, мало пересекающемся с реальностью. Он живёт музыкой, в прямом и переносном смысле - пишет и для себя, и на заказ, а также преподаёт в консерватории. Заработанные деньги тратит на различные редкости - антикварные и букинистические. Как-то раз в руки Профессора попадает уникальная книга 1923 года издания - роман "Верещагин". Композитор настолько впечатляется, что решает написать по мотивам книги концерт.

То есть, во-вторых, "Верещагин" - это книга о книге и заключённой в ней магии. Тема для русской литературы актуальная до сих пор: вспомните роман Татьяны Толстой "Кысь" или "Библиотекаря" Елизарова. Но в-третьих, любое творчество - это уже магия. Поэтому в жизни Профессора начинают происходить странные события. Книга таинственным образом исчезает, а композитор оказывается в опале: он пишет концерт по запрещенной книге (действие романа происходит в начале 80-х годов), из-за этого Профессора изгоняют из консерватории, а его музыка исчезает из репертуара симфонических оркестров по всей стране.

Здесь мы переходим к ещё одной немаловажной теме романа: он насквозь антисоветский. Профессор искренне ненавидит ИХ. В одном месте романа даётся понять, что ОНИ - это власть имущие, которые мешают творцам заниматься творчеством, в другом - что это конкретно советское руководство, есть также и эпизод, где Профессор обвиняет всю Россию как таковую: по его мнению, это страна-тюрьма, которая была и будет тюрьмой при любой власти. Поневоле поверишь тем, кто считает, что "антисоветчик - всегда русофоб". Причём, и антисоветчина, и русофобия у Королёвой какие-то топорные, бездоказательные. (В качестве контрпримера вспомним роман Чудакова "Ложится мгла на старые ступени", где описываются реально жившие люди, имеющие все основания не любить советскую власть.) Инородным телом в тексте романа смотрится история, случившаяся с отцом Профессора, которому пришлось сперва обманом заставить пленного немца признаться в том, что он опасный разведчик, а потом расстрелять - и всё это по личному приказу (!) самого Берии. Я не поклонник покойного маршала, но этот эпизод выглядит надуманным, как и весь сюжет с опалой Профессора.

Дело в том, что герой тайно купил книгу у букиниста и стал писать концерт, сохраняя конспирацию, но всесильные ОНИ всё равно об этом узнали. Каким образом - непонятно. Если пропажа книги в конце романа объясняется, то остаётся тайной, как же Профессора уличили в его мыслепреступлении, как и некоторые другие мистические моменты книги. Например, странный человек в плаще, который какое-то время преследовал Профессора, а потом погиб - вроде как он тоже Верещагин. Ещё один Верещагин появляется ближе к концу романа, он играет важную роль в дальнейшей судьбе концерта. Эта мистика никак не объясняется, в отличие, скажем, от романа Марины Степновой "Женщины Лазаря", где всё фантастическое подчиняется логике сюжета и нисколько не вредит общей реалистичности. Впрочем, книга Королёвой предельно условна: это видно хотя бы по тому, что ни у кого из героев, кроме упомянутых Верещагина и Берии нет ни имён, ни фамилий.

И самое главное, "Верещагин. Concerto Grosso" - книга о большой любви, совершенно невозможной, тоже в чём-то мистической - любви между Профессором, женатым пожилым человеком, и одной из его бывших студенток, также замужней. Именно эта любовь помогает композитору дописать его концерт. Надо отдать должное автору: ей отлично удалось показать, как чувства гения превращаются в музыку, и вообще, передать магическую природу творческого процесса.

Итак: музыка, литература, любовь, мистика и нелюбовь к России. Последние две ноты немного диссонируют с остальными, так что общее звучание слегка фальшивое, но только слегка. Общая условность произведения позволяет назвать его притчей, а значит, и простить ему некоторые натяжки. Решать вам. От себя скажу, что книга скорее понравилась.

Андрей Кузечкин. 16 февраля 2013 года